Сразу после последних президентских выборов я сказал, что Украина отброшена назад в 1999 год, год всевластия Кучмы и торжества олигархов, год разгрома оппозиции и тотальной цензуры.
К сожалению, я не ошибся. Для украинского общества и для каждого свободного человека вновь наступили времена выживания и надежды на удачу: задушат - не задушат.
Опять на горе господствует принцип стаи: все в нашей власти, если во власти - все наши. Снова в одном главном кабинете страны решают, кого посадить, кому дать бизнес, кого сделать депутатом, а кому - отрезать голову.
Тогда в том кабинете говорилось голову Георгия Гонгадзе.
... Я знал Гию как живого человека. Он был одним из небольшого числа блестящих журналистов, которые рубили правду-матку в организованной мной безбашенной газете "Грани". Олег Ельцов, Татьяна Коробова, Ирина Погорелова, Володя Скачко, Георгий Гонгадзе, Валерий Зайцев - мы делали газету-бомбу, которую еженедельно читали из-под полы 100 тысяч человек.
Позже Гия придумал свой проект интернет-газеты "Украинская правда", которая начала с перепечатки "Граней" и быстро набирала остроту и авторитета уже своими материалами.
В темноте авторитаризма этот сектор правды не мог не стать темой разборок в том всевластного кабинете. Поэтому все наши фамилии звучат на пленках Мельниченко.Высокие фигуранты разговоров решили преподать урок тем, кто смел иметь смелость. В результате интриг приближенных к трону роль жертвы выпала Гонгадзе.
За день до смерти, 15 сентября, я виделся с ним в редакционной комнате, где было как всегда накурено и шумно. Атмосферу тех "планьорок" хорошо передает отчет прослушки СБУ: "собравшиеся нецензурно выражаются в власти и поднимают антипрезидентские тосты".
Гия принес последнюю статью, стрельнул 10 долларов и не дождался красного вина, по которому побежал мой помощник. Он всегда спешил. "В следующий раз", - сказал Георгий.В следующий раз у нас уже не было ...
Благодаря тогда мужественному и неподкупному Александру Морозу, благодаря активности друзей-журналистов, благодаря палаткам бескомпромиссных идеалистов "Украина без Кучмы", благодаря первым после провозглашения независимости многотысячным митингам и объединению разноцветной оппозиции через несколько месяцев Георгий Гонгадзе стал символом.
Один из самых известных святых тоже носит имя Георгия. Примечательно, что легенды о нем не совпадают ни времени, ни в месте его подвигов. Но чудо жизни и смерти Георгия-Победоносца признают и католики, и православные, и мусульмане.
Возрождение свободной Украины - чудо нашего Георгия Гонгадзе. Его имя стало всемирно известным символом борьбы для оппозиции и испытанием для власти.
Я очень жалею, что не смог убедить Ющенко переименовать улицу Банковую на Гонгадзе.Не только ради памяти, но и для предостережения. Думаю, многие мутных и неправедных указов и универсалов было бы труднее подписать по следующему адресу.
В моем рабочем кабинете в МВД стояли несколько фотографий с "прошлой жизни". Среди них - фото установления памятника убитому Георгию, который со всех сторон держат много-много рук.
Я счастлив, что сумел добиться явки с повинной работников милиции, совершивших это убийство. Прямо из моего кабинета их забрали следователи ГПУ. Не моя вина, что ходатайство и даже требования допросить заказчиков упирались в презрительную усмешку тогдашних руководителей Генерального могильника. Они, кровь от крови недобитой Ющенко системы, умели ждать своего реванша.
Очередную годовщину того преступления я встречаю логично для возвращенной в вчерашнюю темноту страны - в тюрьме.
Кучма и Литвин - на свободе, в президиуме Верховной Рады до 20-летия Независимости Украины.
Дело Пукача заботливо закрытая от гласности и даже информация участников процесса о обличительные показания генерала-убийцы не стала ни шоком для страны, ни моральной гибелью этих политических деятелей.
"Совесть обычно мучает не тех, кто виноват", - писал мудрый Ремарк.
Широко разрекламированная в начале года дело против Кучмы медленно идет к закрытию.Все сделано для того, чтобы спасти Папу нынешних потомков кучмизма. Крайними назначены три милиционера, одного генерала и застреленного министра. Я не берусь заменить суд, но хочу напомнить милицейский высказывание: "У каждого состава преступления есть свой паровоз".
Таким паровозом, который привел к смерти Гонгадзе, является президент Кучма. Именно он создал в стране систему, при которой офицеры МВД покорно выполнили указание убить человека. И что важно - все в МВД знали об этом. Знали и молчали, потому что это было естественным для созданной Кучмой атмосферы в милиции, во власти, в стране в целом.
Думают, что я субъективен - перечитайте записку покойного Юрия Кравченко, на которого сейчас подло хотят повесить всю вину. Эта записка - приговор. Если не для этого, то для высшего суда: "Я стал жертвой политических интриг президента Кучми и его окружения".
Пишу это не для мести Леониду Кучме. Его по-человечески жаль. Но думаю, что мы должны напомнить о уже давний преступление, чтобы остановить камьяниння бесчеловечной авторитарной системы. Теперь уже системы Януковича.
Пишу об этом и потому, что имею на это право.
Я многое не успел или не смог сделать в МВД, но о подбрасывании взрывчатки и оружия оппозиционным деятелям в милиции в 2005-2009 годах не могло быть и речи ! В той милиции решение перекрыть центр столицы для акции оппозиции ко Дню Независимости было нереальным ! В той милиции приказ о похищении и убийстве журналиста (да и любого) был абсолютно невозможным !
Сегодня все это опять вернулось.
Разгул преступности никого в МВД не беспокоит. Главное опять одно - угодить папе.Только теперь его зовут Лидер. В защиту его интересов, на выполнение его приказов, на обеспечение его покоя направлены все усилия трёхсоттысячному системы.
И такое состояние "милиции без головы" вновь делает возможным любой приказ. Не удивительно, что восстановление опасности тоталитаризма снова объединяет и выводит на улицы инакомыслящих.
Для чего я и такие как я, снова нариваемося на проблемы? Стоит ли продолжать борьбу, если апатия и безразличие залепила глаза и рот нации? Если все, против чего мы боролись, - торжествует? Если вчерашние друзья вывернулись шерстью наверх? Я часто слышу эти вопросы.
Моя жена плакала из-за политики один раз - в 2001 году, когда разгромили палаточный городок "Украина без Кучмы", а телевизор демонстрировал стотысячный митинг подневольно согнанных под дождем на харьковской площади Свободы людей с однотипными лозунгами "Кучма - наш президент!".
И в Киеве, и в Полтаве, и в Одессе - везде одна тысяча задовбаних властью украинского держали эти лозунги. Ира тогда плакала от разочарования. Я ей пообещал, что это ненадолго.
В ноябре 2004 года меня отправили наблюдателем на Кировоградщину. Избирательный округ был вотчиной Лозинского, тогда - доверенного лица кандидата в президенты Виктора Януковича.
Было все - и попытки проверки милицией правильности заполненных бюллетеней, и поджог участков, и похищение протоколов. Борьба была жестокой, иногда сходились в рукопашную.
Последнее противостояние ощущалось под утро в сельской школе, где власть срывала кворум комиссии, всячески запугивая учительниц, которые в нее входили. Им осталось "взломать" только одну. Никогда не забуду, как она вышла из кабинета начальства, постояла, вытерла слезу и сказала: "Пусть меня положат в могилу в лучший в мире чернозем, но я подпишу этот протокол. Будет по правде".
Эта история - мой ответ на вопрос о смысле политической деятельности.
Мы часто сетуем, что нам не хватает героев. Но в момент, когда становится совсем темно - можно увидеть звезды.
Первый президент демократической Чехии профессор Томаш Масарик говорил: "Мы измеряем жизнь слишком односторонне, по его длине, а не по величине. Больше думаем, как продлить жизнь, чем о том, как его по-настоящему наполнить".
Георгий Гонгадзе научил нас не бояться. Я верю, что каждая капля выдавленного из себя страха и безнадежности наполнит чашу недопитого ним вина. Я уверен, что короткая жизнь Георгия - полноценное. В наших силах сделать его более полным своими последующими действиями.
Юрий Луценко, Лукьяновское СИЗО, 15.09.2011 года
Комментариев нет:
Отправить комментарий